Гавана, 1958 год. Юная американка Кэти приезжает вместе с родителями на Кубу. Ее жизнь – сплошная скука. Но это только до тех пор, пока она не знакомится с официантом из местного ресторанчика. И тут начинаются танцы.
Изображая преемственность поколений, современный кинематограф все чаще прибегает к приему благословения молодых актеров умудренными жизненным опытом мэтрами. В фильме «Сокровища Амазонки» Арнольд Шваценеггер отправляет на труд и на подвиги Дуэйна «Скалу» Джонсона в качестве продолжателя нелегкой работы вышибания мозгов из непочтенной публики. В фильме «Грязные танцы: гаванские ночи» благословение на танцевальные победы дарит молодым дэнсерам Патрик Суэйзи, сыгравший главную роль в хите «Грязные танцы», снятом в 1987 году.
Не требует доказательства тот факт, что в основе привлекательности танцевальных движений лежит искусство ощущать партнера, чувствовать его ауру, впитывать энергетику окружающей среды, умение продемонстрировать красоту, пластичность и чувственность. Таким образом, танец от сексуальных переживаний отделяет только один шаг. Этот шаг иногда очень сложно пройти, хотя сделать это необходимо. В противном случае, зритель просто не поверит, что партнеры представляют собой единое целое, взрывающее окружающую их атмосферу не только ритмичными движениями, но и фантастическими эмоциями.
Основной задачей режиссера, снимающего фильмы про искусство парного танца, является достоверное изображение движения молодых танцоров навстречу друг к другу. Это движение должно быть изображено искренне и динамично, чувственно и необратимо. В его основе должно лежать вечное противоречие между желаниями мужчины и женщины, которое в финале должно превратиться в единство, дав возможность страстным танцорам слиться воедино, не только в танце, но и в завораживающем искусстве любви. Ощущение невыносимого притяжения героев друг к другу должно сводить с ума героев и пробуждать эмоции у смотрящих фильм зрителей.
На попытке молодого режиссера Гая Ферланда, вдохновленного маститым продюсером Лоренсом Бендером, изобразить сближение молодых танцоров и построена интрига фильма. Отказавшись от идеи создания сиквела легендарных «Грязных танцев», Ферланд решил произвести на свет божий римейк, перенеся действие фильма из пригорода Нью-Йорка на Кубу времен падения диктатора Батисты.
Время и место действия этого фильма совершенно факультативны. Сюжет также успешно мог бы развиваться на просторах Российских деревень или в монгольских степях. Ведь главной движущей силой здесь должна стать не политика или национальная принадлежность, а ритмика движения тел мужчины и женщины в танце и в их вечном стремлении овладевать и отдаваться.
Впрочем, один географический фактор все же имеет значение. Ведь, в фильме изображены латиноамериканские танцы, в основе которых лежит неприкрытая, разнузданная чувственность и сексуальность. Молодой кубинец (Диего Луна «И твою маму тоже», «Пока не наступит ночь») возьмется обучить искусству танца американскую девушку (Ромола Гарэй «Николас Никльби»). В первую очередь он будет делать это из необходимости заработать деньги на обеспечение своей семьи. Ведь из-за того, что Хавьер был замечен с Кэйти на запрещенной территории, его увольняют с работы. Единственной надеждой молодого кубинца на быстрый заработок является победа в танцевальном конкурсе.
К сожалению, то ли молодость, то ли неопытность сыграли с Ромолой Гарэй злую шутку. Изображая на экране пробуждение женственности, которое с точки зрения учителя танцев (Патрик Суэйзи) должно быть неизбежным для желающих танцевать самбу и румбу, молодая актриса делает это весьма недостоверно и неестественно. В процессе обучения она должна избавиться от страха чувственных прикосновений к своему телу. Однако, слово «должна» здесь является ключевым. Девушка изображает растущее желание так, словно выполняет тяжкую работу. Отсутствие необходимой свободы, раскрепощенности, естественности преследует героиню до самого финала. Она, несомненно, выполнит все пассы, которые придумали для Кэйти режиссер и продюсер. Однако, можно заметить, что натуральные мулатки, вынужденно играющие роль проигравших звездной паре конкурс, выглядят гораздо более естественно и зажигательно.
Кубинская революция, обрывающая соревнование на самом интересном месте буквально спасает творческую группу от необходимости присуждать запланированную победу совсем не тем, кому ее положено вручить на самом деле… Впрочем, именно в этом случае, революционное возбуждение компенсирует недостаток эмоционального…