«Вновь, вновь Япония манит нас». Так хочется запеть, перефразировав известную песню из фильма «Золото Маккены», при просмотре блокбастера «Последний самурай». Чужая страна с ее непостижимыми кодексами чести, правилами общения, чайными церемониями и способами ритуальных убийств заманила главного героя фильма навсегда. Заманила, да заманивши, и бросила.
1876 год. Уже закончилась война между Северными и Южными штатами Америки. Уже рожден, и даже ходит пешком под, стол дедушка Ленин. Призрак коммунизма вовсю бродит по Европе, а загадочная Япония все пытается выпрыгнуть из феодальной раздробленности в империализм, как высшую стадию капитализма. Однако у императора и его сподвижников революционный путь развития как-то буксует на ровном месте. Вероятно потому, что подлые приспешники самостийного пути развития категорически протестуют против телеграфа и телефона, а, до кучи, и железных дорог. Сторонникам японской самобытности по сердцу серпы и молоты, гончарные круги, мечи, латы и прочие древние традиции.
Задолбавшись вытаскивать феодальную верхушку на торную дорогу коллективизации и индустриализации, Японский император решил изничтожить не признающую перемен знать. Армия должна быть построена, самураи должны признать необходимость перемен или быть уничтожены. Руководящую и направляющую роль в деле перековки самурайских мечей на орала должны сыграть Янки при дворе императора Японии. Закаленные в боях с индейцами, американские офицеры должны теперь усмирить очередных аборигенов, заработать на этом кучу денег для себя и местных бизнесменов.
Со времен царя Петра известно, что знать противится любым переменам. Эту косность, тупость и нежелание изменяться, можно объяснять приверженностью к «Кодексу Бусидо» или отсутствием «Нового мышления». Итог один: приверженцев традиций необходимо ломать, сбривать бороды, отрубать косы, а наиболее несообразительным срезать скальпы. Если этого не сделать, прогресс будет остановлен, а человечество забудет про электричество, радиацию и резиновые изделия №2.
Как раз этого и не понимает главный герой фильма «Последний самурай» в исполнении Тома Круза, до боли напоминающий Кевина Костнера в фильме «Открытый простор». Нейтон Альгрен допускает роковую ошибку. Он предполагает, что в одну реку можно войти дважды. Оказавшись в карательном отряде во время войны с индейцами, он проявил себя весьма умелым стрелком. С тех пор страшные воспоминания не дают ему покоя. Попав в Японию по контракту для воссоздания императорской армии, он быстро начинает сочувствовать повстанцам, очень напоминающих ему североамериканских индейцев. У последних защитников эпохи средневековья аналогичные индейским кодексы чести, стремление к изоляции от окружающего человечества, воинственность мышления. Альгрен проникается внутренней красотой аборигенов, сохранивших ему жизнь при столкновении с императорскими войсками. Он перевоплощается настолько, что оказывается принятым в среду самураев, как свой.
При просмотре этого фильма невольно ловишь себя на мысли об абсолютной фальшивости эмоций, которые хочет внушить режиссер Эдвард Цвик зрителю. Человечество не может остановиться в своем поступательном спиралевидном развитии. Ни к чему не приведут запреты на клонирование человека. Нельзя помешать изобрести новые виды оружия. Рано или поздно генная инженерия сможет синтезировать белковые продукты. Самураи обречены на то, чтобы исчезнуть как класс. Сделав свое дело, они должны, либо адаптироваться, либо быть уничтожены, как индейцы. Человек, принадлежащий западной культуре, обязан это понимать и вести себя соответственно целям своей расы и своего класса.
Том Круз весьма удачно исполняет роль предателя интересов своей страны. Войной за права самураев не загладишь вину за уничтожение индейцев. Потеряв Родину, не приобретешь другую веру.
Красивые натурные съемки. Изящество и величие японской природы. Масштабность батальных сцен. Красота постановки восточных единоборств и битв на мечах. Обреченность уходящих. В этом фильме достоверно и привлекательно все, за исключением главного. Альгрену стоило жениться на индианке и прожить свою жизнь в резервациях Техаса. Крови узкоглазых бандерлогов в результате этого пролилось бы значительно меньше.