Двадцать четвертого мая в четверг, в "Свече" выступал ансамбль народной музыки "Жива". Я была на этом концерте и даже фотографировалась с музыкантами. Было познавательно и весело.
Когда-то я действительно питала особый интерес к древним народным традициям.
Сейчас мне не так интересно, но увлекло и даже стала подпевать - "Ах цыган, цыган малый..."
Все же видимо не до конца утеряла тягу к познанию древних традиций и народному творчеству.
Костюмам их двести лет. Все костюмы и украшения подлинные, из того времени. Я спрашивала у Татьяны, руководительницы "Свечи", она подтвердила что так и есть.
Очень не однозначные эмоции вызвал этот фильм. Сказать, что мне понравилось или наоборот вообще не могу. Зацепило. Рекомендую посмотреть тем кто не видел еще.
В феврале познакомилась в "Свече" с талантливейшим человеком, поэт, музыкант и художник.
Александр Макаренков. Обаятельный и талантливейший человек. Пел, читал стихи. Мне удалось посмотреть его картины, правда в альбоме. Хотя мечталось глянуть и в натуральную величину. Многие понравились, некоторые произвели сильное впечатление. Думаю никто не удивится, если я скажу что мне понравились три картины более прочего - "гадание по времени", "гадание по тени", "прохожий ангел".
***
Москва не балует меня,
Хотя живем с ней мирно.
Порой употреблю коньяк
Дешевый – не до жиру.
Картинки крашу и грешу –
Живу пока, не тлею.
И на Таганке нос чешу,
Зашедши в бакалею,
Считаю мелочь. Не грущу.
Иду своей дорогой.
И плачу от избытка чувств,
И упираюсь рогом
В свою судьбу день ото дня –
С утра и до заката…
Москва не балует меня,
Но терпит, как собрата.
Ей я не должен ничего,
Да и она мне – тоже.
Вот в этом наше с ней родство…
Крепка должна быть кожа,
Чтоб выжить в этом кутеже,
Свой голос сохранив.
На Красной площади-корже
Звучит не мой мотив.
Я сын своей большой страны –
Живу среди огня
Сам по себе… Листаю сны…
Москва не балует меня.
***
Все стихи мои знаешь и чувствуешь венами сны,
А когда затихает трамваев пустых перебранка.
Ты зашторенным векам подаришь ладони весны
И глаза, как Сезам, отворишь, хулиганка.
В старом городе полночь по крышам бежит.
Старики два часа, как покончили с медом и чаем,
А в ладони моей твоих пальцев смятенье лежит –
Мы разлуки друг другу при встречах прощаем.
И уже не уснуть. Не до сна, ведь звенят на ветру,
Прямо в зелье ночное, летящие снежные хлопья,
Так сегодня рабыня-бумага послушна перу,
Как когда-то Георгию были послушными копья.
И туникою губ с головой укрываешь, дрожа.
Окончание ночи синеет, и звезды уходят.
Растворяет рассветная мгла нами сыгранный джаз,
А деревьев конвой нашу ночь прямо в память уводит.